— Что произошло c пожарной тревогой? — спросила она.
— Ты в порядке? — я обнял ее, но она уперлась ладошками в мою грудь, сохраняя дистанцию.
— Меня стошнило, Итан. Не подходи близко, пожалуйста, — она накрыла свой рот рукой. — Не знаю, что со мной не так. Слава богу, что я вспомнила про эту уборную, к которой была ближе всего. Я была здесь, скрюченная над унитазом, когда сработала сигнализация...
— Малышка, — поцеловал ее в лоб, — нам нужно убираться отсюда! Не пожар, но угроза взрыва! — я схватил ее за другую руку и потащил. — Можешь идти?
Ее лицо еще сильнее побледнело, но она немного взбодрилась.
— Да!
Я отклонил вызов Нила, выбираясь к чертовой матери из этого здания.
Адреналин придает человеческому телу невероятную силу. Есть так много мелочей, за которые я благодарен, но самая большая благодарность за то, что было спасено в моих руках.
♥
В течение последних часов царил какой-то хаос. Я размышлял над тем, что произошло, пока гнал машину в ночи. Мне пришлось изменить планы, как только мы вернулись домой. Я позвонил Ханне и дал ей знать, что мы направляемся в Сомерсет сегодня. Она, по-видимому, удивилась, но сказала, что будет рада нашему раннему приезду и что дом будет открыт, чтобы мы могли войти, как только приедем.
Брианна была крепким орешком. Поначалу она плохо себя чувствовала, но затем стала волноваться по поводу заложенной бомбы и обо всех картинах. Взрыв так и не произошел, но вся эта чертовщина обсуждалась в каждом выпуске новостей и относилась к категории террористической угрозы. Я поручил своим людям в качестве обязательной меры расследовать дело о заложенной бомбе, но что касается меня, то гораздо больше я был обеспокоен сообщениями на ее мобильник. Тот, кто послал их, был рядом. Довольно близко, чтобы видеть, как я курю возле Национальной галереи. И если он был неподалеку, значит, он чертовски близко подобрался к моей девушке. Я едва мог понять смысл текстового сообщения… только лишь текст из песни с прикрепленным к нему именем Брианны. Меня пробрал озноб, и я решил как можно скорее увезти ее из города.
Я посмотрел на нее, спящую на переднем сиденье, ее голова покоилась на подушке, которую она с собой прихватила. Я увез ее из города и понимал, что должен буду позже кое-что объяснить, но к счастью она была не в том настроении, чтобы бросать мне вызов и потому подчинилась. Мы сбросили нашу парадную одежду, схватили сумки, и рванули по трассе М-4 в нашу трехчасовую поездку к побережью.
Она пошевелилась спустя два часа поездки, а затем окончательно проснулась и задала очевидный вопрос.
— Так ты мне скажешь, почему увез меня этим вечером, когда на протяжении нескольких недель план состоял в том, чтобы выехать утром?
— Я не хочу говорить об этом, потому что тебе это не понравится, а ты и так себя плохо чувствуешь, — я взял ее за руку. — Мы можем подождать и обсудить это завтра?
— Нет, — она покачала головой.
— Детка... пожалуйста, ты устала и…
— Помнишь наш уговор, Итан? — прервала она меня. — Я должна знать все, иначе не смогу тебе доверять.
Тон ее голоса был очень резким и до жути меня напугал. О, я прекрасно помнил наш уговор, и ненавидел то, что знал. Но я также знал, что согласен с Брианной. Если сокрытие информации разрушит наши отношения, то эта цена для меня неприемлема.
— Да, я помню нашу договоренность, — я полез в карман за ее мобильным телефоном. — Сообщение пришло на твой мобильник, когда я вышел покурить. Вот, почему я не знал, где ты была. Я оставил тебя, чтобы выйти наружу, и угроза о заложенной бомбе совпала по времени с присланным на твой телефон текстовым сообщением.
Она протянула дрожащую руку и взяла у меня мобильник.
— Итан? Что в нем?
— Вначале музыкальный клип, а затем текстовое сообщение от кого-то, кто называет себя ArmyOps, — я положил руку на ее плечо. — Ты не должна это слушать. Ты, правда, не…
Ее лицо выражало абсолютный ужас, но она все равно задала вопрос.
— Это… это видео... про меня?
— Нет! Это просто музыкальный клип на песню ‘Nine Inch Nails’… послушай, Брианна, ты не должна его смотреть!
— Нет, должна! Сообщение адресовано мне! Так?
Я кивнул.
— И даже если бы мы не были вместе, его бы все равно отправили мне, верно?
— Вероятно. Но мы вместе, и я хочу оградить тебя от подобного дерьма. Это меня убивает, Брианна. Чертовски тяжело видеть тебя такой!
Она начала плакать. Это был тихий плач. Она обычно именно так плакала, но почему-то в данный момент казалось, что ее тихие слезы пронзительно кричали на весь салон автомобиля.
— Это одна из причин, почему я люблю тебя, Итан, — произнесла она, шмыгнув носом. — Ты хочешь меня защитить, потому что действительно любишь.
— Люблю, детка. Я очень тебя люблю. Я не хочу, чтоб ты видела этот кусок де…
Она нажала на воспроизведение, и песня звучала до тех пор, пока она просматривала видео. Я затаил дыхание и наблюдал за ней.
Все это время Брианна держала себя в руках, просматривая видео до самого конца, смотря на всю эту тематику с дерьмовым фетишем. Не было никаких признаков, указывающих на то, какие именно чувства она испытывала, смотря на все это. По крайней мере внешних. Я не мог понять.
Я знал, что чувствовал, наблюдая за ней. Абсолютную беспомощность.
А затем она добралась до текстовой части сообщения.
— Он был там? Наблюдал, как ты куришь?! Вот дерьмо! — она снова зажала рот рукой и постаралась подавить рвотный позыв. — Остановись!